Читал в поезде какие-то куски из записных книжек Чехова времен "Ариадны" или какого бишь рассказа, где "твою птичку укачало". Он, вообще, некоторые вещи записывал снова и снова -- забывал, видно -- иногда с важными вариациями, а иногда буквально; и вот примерно в это время так и этак записывал мысль про то, что мужчины любят Россию. У нее была вторая половина, которая, видимо, не требовала записи, про то, как женщины гораздо легче привыкают в чужой стране.
Эти две половинки с тех пор, возможно, изменились абсолютно и относительно. Мне, впрочем, важнее, что любовь, про которую он писал, кажется, требует коктейля с непременным содержанием деревни.
Эти две половинки с тех пор, возможно, изменились абсолютно и относительно. Мне, впрочем, важнее, что любовь, про которую он писал, кажется, требует коктейля с непременным содержанием деревни.